Семья попала в неволю к квартирным рейдерам. Полиция не смогла помочь

30 января 2019

Приобретение доли в квартире, создание невыносимых условий проживания для других собственников, выкуп их долей по бросовой цене — популярная мошенническая схема, позволяющая аферистам легко завладевать чужим жильем. По сути, это настоящее рейдерство — этому слову из так называемых лихих 1990-х, увы, нашлось место и в новом тысячелетии.

Многие помнят криминальные захваты заводов, газет, пароходов после развала СССР — когда в кабинеты руководителей предприятий вдруг врывались люди в масках и с оружием, вскрывали сейфы, изымали документы, заменяли их другими, «правильными» и таким образом становились новыми собственниками производств. С квартирами все куда менее кинематографично — их «отжимают» без шума и пыли — за исключением редких случаев, когда владельцам удается привлечь внимание общественности. Судам и полиции подобные жилищные конфликты обычно просто неинтересны, и потому жертвам квартирного рейдерства приходится бороться с захватчиками своими силами.

Александр, 71-летний житель Челябинска, борется с людьми, внезапно появившимися в семейной квартире, уже на протяжении четырех лет. Своей историей он поделился с «Лентой.ру»:

«В трехкомнатной хрущевке проживали две семьи: муж (собственно я) с женой, пожилые пенсионеры, и их сын с женой и малолетним ребенком. Но принадлежала им не вся квартира, а только половина. Тремя собственниками этой половины были пенсионеры и сын. Собственник второй половины квартиры на законных основаниях продал свою долю посторонней тетке. Но это другая история о подлости ближайшего родственника.

Общеизвестно, что хрущевки проектировались как малогабаритные квартиры для одной семьи, чтобы расселить людей из бараков и коммуналок. В нашей квартире при входе из маленького коридорчика попадаете в проходную комнату площадью 21 квадратный метр, имеющую шесть дверей. Через две из них осуществляется проход в две комнаты площадью 10 и 12 квадратных метров. Имеется маленькая кухня, совмещенный санузел, балкон.

Дом старый, 1961 года, квартира убитая. Изолированных комнат нет, проживают пять человек. И это удовольствие (вернее, его часть) неизвестная тогда нам тетка покупает за 850 тысяч рублей. Но доля — понятие виртуальное, а реально она приобрела 12-метровую комнату. Кто не в курсе, это кусок барака по двойной цене. Добропорядочные граждане доли в таких квартирах для проживания никогда не покупают. А проживать она и не собиралась.

С того момента у нас в отдельно взятой квартире в центре России начался 1941 год. Травля, шантаж, угрозы, драки и отказы полиции — состава правонарушения стражи порядка не видели, а нас тем временем откровенно гнали на улицу. Прокуратура была бессильна, полиция ее игнорировала. Нам сразу сказали, что мы здесь — в собственной квартире — жить не будем. Через полгода такой артиллерийской подготовки рейдеры предложили нам выкупить их долю за 1,1 миллиона, то есть вознамерились неплохо на нас навариться. Но у нас таких денег не было, нет и не будет.

Тогда нам пообещали длительное судебное разбирательство, а лично мне — что я в судах сдохну. Примерно так и получилось.

Третьим по счету был суд по иску тетки о порядке пользования квартирой. До продажи доли судом уже был определен этот порядок: мне досталась комната площадью 10 квадратных метров. Поэтому тетка заняла 12-метровую, определенную судом в пользование предыдущему собственнику. Это был самозахват, юридически у гражданки прав на комнату не было, так как порядок пользования должен был определяться заново. Тем не менее на основании этого противоправного действия судья Центрального суда города Челябинска решил, что порядок пользования квартирой сложился, и оставил его без изменения уже для четырех собственников.

Согласно справке из Единого государственного реестра недвижимости, имеющейся в деле, тетка к моменту возникновения конфликта уже имела в собственности комфортную трехкомнатную квартиру. Причем вначале тоже купила 1/2 долю, а вторую половину ей подарили жившие там люди. Явно фиктивная сделка. Также она была собственницей 1/2 доли двухкомнатной квартиры. В нашей квартире у нее третья доля. Судья обратил внимание на все эти доли, но не более того.

По российскому законодательству, каждому собственнику должна быть предоставлена изолированная комната соразмерно его доле. Но в нашей квартире это сделать невозможно, так как на три семьи приходятся две отдельные комнаты, проходная — не в счет.

Но у судьи свои законы. Он запихал трех собственников: меня, жену и нашего взрослого сына, отца семейства, в комнатку размером 10 метров. Жена сына и малолетняя дочь — не собственники, а значит — не люди, как и где они должны жить — не государственное это дело. Хотя по закону ребенок имеет абсолютное право проживать со своим отцом на его собственной жилплощади.

Обосновав свое решение нормой права, аннулированной 20 лет назад, приобщив к делу фальшивую справку тетки из ТСЖ о составе семьи в ее трехкомнатной квартире, по которой она оказалась прописана одновременно по двум адресам, суд сделал вывод, что предложенный порядок пользования квартирой в большей мере отвечает интересам спорящих сторон.

Но не тут-то было. Ясно, что судебное решение не отвечало нашим интересам. Но оно, как ни странно, не нравилось и тетке. По ее мнению, мы вообще не должны жить в этой квартире.

Наша доля в квартире между тем составляет почти 22 квадратных метра жилой площади. За нами закрепили 10-метровую комнату и, исходя из принципа равенства долей, принципа справедливости и разумности, мы можем использовать для проживания часть проходной комнаты.

Еще при предыдущем собственнике семья сына жила в отдельной 10-метровой комнате, а мы с женой занимали долю проходной, отгородив ее шкафами (типа перегородки) от чужой территории, которая уже четыре года стоит пустая.

В 2018 году тетка уже с мужем, поделив с ним пополам свою долю, опять подали иск о порядке пользования квартирой, заявив, что мы препятствуем пользованию их собственностью. На кухне находится наш кухонный стол — один на две наши семьи — и он мешает им пользоваться газовой плитой и раковиной. В совмещенном санузле стоит наша стиральная машина, что якобы не позволяет им пользоваться ванной и унитазом. В проходной комнате — наша мебель, поэтому затруднен проход на балкон.

Суд проходил под девизом «Одна баба сказала». Истцы ввели Фемиду в заблуждение, предоставив фотографии, по которым определить реальную обстановку и реальные размеры проходов невозможно. Других доказательств предоставлено не было, но они суду и не понадобились. В судах исчезла обязательность доказывания, и, как следствие, понятие права.

Мои возражения суд счел несостоятельными, также как и постановление пристава-исполнителя, указавшего, что препятствий в пользовании квартирой для истца не установлено.

В результате судья постановил убрать стиральную машину из санузла. Она там стояла 39 лет и никому не мешала. Судья видимо не знает, что в нашей стране еще одним прямым назначением ванной является стирка вещей, и в квартирах нашей планировки по всей России стиральные машины стоят именно в санузле, именно на этом месте.

Также суд обязал нас, ответчиков, убрать спальное место из проходной комнаты, то есть фактически отобрал наши два квадратных метра, часть нашей собственности, и передал их в пользование квартирным рейдерам. Нам запретили использовать жилое помещение для проживания, так как это создает неудобства для стороны истцов, которые в квартире жить вообще не собираются. А то, что мы лишены возможности нормально жить, никого не волнует.

Предоставление нам, троим собственникам, а фактически двум семьям — паре пенсионеров и молодой семье с малолетним ребенком, в пользование неизолированной комнаты площадью 10 квадратных метров (то есть по два метра на человека) унижает наше человеческое достоинство.

С легкой подачи квартирных рейдеров суд превратил жилое помещение в клетку, так как в реальности наша комната потеряла свое назначение, она непригодна для постоянного проживания всех жильцов, утратила потребительские свойства, не соответствует установленным санитарным правилам и нормам.

Малая площадь комнаты не обеспечивает возможности размещения необходимого количества спальных мест, предметов мебели и бытовой техники. Фактически решением Центрального районного суда города Челябинска мы лишены жилья. Сложившаяся ситуация сопоставима с геноцидом и ставит нас на грань выживания.

24 января текущего года пристав-исполнитель сообщил об открытии исполнительного производства. Будут насильно загонять нас в комнату площадью 10 квадратных метров, выкидывать стиральную машину.

Таким образом, профессионально, причем с помощью суда, уничтожаются наши основные жизненные необходимости: готовить пищу, спать, стирать вещи, пользоваться жилой площадью. Понятно, это нужно рейдерам. А зачем это государственной власти? В полиции и в судах тетка, охочая до нашей квартиры, представляется как преподаватель Челябинского государственного педагогического университета. Такая новая российская интеллигенция — приговор стране.

В нашей Конституции говорится, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства. Замечательные слова, но только слова. Хотелось бы пожить в таком государстве хотя бы немного. А пока даже в мирное время служители закона, нарушая те самые законы, уничтожают нашу жизнь.

Как добиться справедливости в соответствии с законодательством, пока еще жив? Ответа нет».

Семья попала в неволю к квартирным рейдерам. Полиция не смогла помочь

Читайте также